Курдская народная сказка

СКАЗКА ПОПУГАЯ

   На самой окраине города жил юноша. Не успел он жениться, как его призвали на военную службу на три месяца. Молодой муж задумался: «Если я уеду, жена останется совсем одна. Ведь никого рядом не будет. Нет у нас ни сына, ни дочери. Что она будет делать? Какая судьба меня ждет?»
   И решил он: «Пойду-ка на базар и куплю что-нибудь, чем бы моя жена занималась до моего возвращения».
   Пошел он на базар, огляделся, видит ― продают попугая.
   ― Сколько просишь? ― спросил новобранец продавца.
   ― Пять курушей (Куруш ― серебряная монета весом 8,5 г.).
   Купил юноша птицу, принес домой и сказал:
   ― Жена, из дома не выходи и в город не ходи. Разговаривай с попугаем. Три месяца незаметно пролетят.
   Забрали юношу в солдаты. А жена его живет себе одна.
   Прошло два с половиной месяца. Пятнадцать дней и ночей осталось до возвращения мужа.
   Однажды сын эмира арабов вышел на прогулку и увидел женщину такой красоты, что достойна она лишь взгляда бога. Ни есть, ни пить ― все глядеть на нее! Это и была жена солдата.
   «Как же быть? Что предпринять? Может, какая старуха сумеет привести эту женщину ко мне», ― подумал сын эмира арабов и отправился к знакомой старухе.
   — Салам, матушка! Помоги мне, на такой-то улице в одном доме живет женщина необыкновенной красоты. Если приведешь её ко мне, я дам тебе все, что пожелаешь.
   — Э, сынок, ― отвечала старуха, ― отчего бы и не привести. Но я раздета, мне нечего надеть. Купи мне хорошую одежду, кондара (Кондара ― вид женской обуви, которую носили знатные жепщины.), янтарный кальян да мушский табак (Мушский табак ― табак, выращенный в Мушской долине, отличающийся особым ароматом и крепостью.). Я наполню свой кисет и, может, тогда понравлюсь ей. Потом с радостью приведу ее к тебе, а иначе ничего не выйдет.
   Повел сын эмира старуху на базар, купил ей все, что нужно.
   — Теперь иди, ― отправил он ее.
   Старуха направилась к дому женщины.
   — Добрый вечер, племянница (В ориг.: киза бре ― «дочь брата».)! ― поздоровалась она.
   — Добро пожаловать, матушка!
   — Ты узнаешь меня?
   — Я тебя не знаю, ― отвечала солдатка.
   — Клянусь богом, я твоя тетя, сестра отца твоего мужа. Я женю своего сына, пришла за тобой. Собирайся, красавица.
   А сына эмира арабов она заранее предупредила, чтобы он нанял музыкантов и чтобы из его дома была слышна музыка.
   — Хорошо, ― сказала солдатка, ― тетя моего мужа ― это и моя тетя. Сейчас я соберусь.
   Встала она, переоделась, а птица следит за ней. И только та собралась уходить, как попугай окликает ее:
   — Ханум!
   — Да, я тебя слушаю.
   — Ты уходишь?
   — Да.
   — Подожди, я тебе расскажу одну притчу, послушай, а потом пойдешь.
   — Хорошо, птичка моя, рассказывай.
   «Когда-то у одного бедняги были дочь и сын. Жена его умерла, он привел в дом другую жену. А она и говорит:
   — Мы не сможем прокормить твоих детей.
   — Как это не сможем? ― удивился бедняк.
   — Ты должен выгнать их из дому, иначе мы умрем с голоду, ― настаивала мачеха.
   — Э, да ты совсем рехнулась, ведь они мои дети, как я их выгоню?
   — Ну, коли так, ступай к мулле и узнай, почему ты их должен выгнать, ― не унималась жена.
   Собрался бедняк к мулле, а жена раньше другим путем прибежала к нему:
   — Я дам тебе много денег, мулла. Сейчас к тебе придет человек, ты ему скажи, что его дети ― жертвы пашни (По всей вероятности, здесь намек на древний языческий обычай приносить жертву первой борозде при весенней вспашке поля.), пусть он убьет их, тогда бог пошлет ему долю, а иначе быть ему год голодным. Так и скажи. Вот тебе деньги, я пошла.
   Только она ушла, пришел к мулле ее муж.
   — Бедняк! У тебя есть дети? ― спросил мулла.
   — Да, сын и дочь.
   — Ты должен отвести своих детей на пашню и убить, чтобы бог послал тебе твою долю. Не сделаешь, как я велю, бог не поможет тебе.
   «Э, пусть лучше я останусь без доли, чем загублю своих детей», ― подумал бедняк и решил ничего не говорить жене. Но она спросила:
   — Ну что? Я была права? Что сказал мулла?
   — Сказал, что бог не даст мне долю, ― отвечал бедняк;
   — Нет, говори правду, ведь он сказал тебе, чтобы ты принес своих детей в жертву пашне, тогда бог пошлет тебе твою долю.
   — Хорошо, я убью их, ― сказал бедняк.
   На землю спустилась ночь. Взял он за руки мальчика и девочку и повел их к пашне. Мальчика звали Ало, а девочку ― Фати. Фати сказала брату:
   — Плохое задумал наш отец, он убьет нас. Я схвачу твою шапку и убегу, ты беги за мной. Он стар и не сможет нас догнать. Мы побежим в лес, пусть нас съедят волки или медведи.
   Так они и сделали. Фати подбежала к Ало, схватила его шапку и побежала, брат за ней. Отец погнался за ними, но понял, что детей не догнать, и возвратился домой. По пути он убил несколько птиц и вымазал руки в их крови. Жена спросила:
   — Что ты сделал?
   — Клянусь богом, я убил их.
   — Бедняк очень сожалел потом о содеянном, ― закончил свой рассказ попугай. ― Если ты пойдешь на свадьбу, ты пожалеешь. А теперь поступай как знаешь».
   Послушалась солдатка птицу и сказала старухе:
   — Ей-богу, тетя, сегодня не могу пойти, а завтра приду к вам.
   — Доченька, пойдем, ― уговаривает та.
   Но женщина не соглашается:
   — Правда, завтра я приду. Да благословит бог эту свадьбу. Прощай, тетя.
   Так и ушла старуха ни с чем. Сын эмира арабов спрашивает ее:
   — Ну, матушка, как дела?
   — Сынок, сегодня она не может. Завтра я непременно ее приведу, будь уверен. Завтра бей в даф и поджидай возлюбленную.
   На следующий депь старуха вновь пришла к солдатке:
   — Доченька, второй день бьют в даф на свадьбе моего сына. Почему ты не идешь?
   — Сейчас я соберусь.
   Оделась она, но попугай опять окликнул ее:
   — Хозяйка, ты идешь на снадьбу?
   — Да.
   — А почему не спросишь, что стало с мальчиком и девочкой?
   — Что же с ними стало?
   «Долго шли Ало и Фати и вскоре увидели яму, глубокую, как колодец. Заглянули туда, а на дне огонек мигает.
   — Фати, ты здесь побудь, а я пойду посмотрю, что там, ― сказал Ало.
   Спустился он в яму, увидел старика.
   — Ало, добро пожалоиать! ― поздоровался старик.
   — Сестра моя осталась наверху, ― ответил Ало.
   — Э, ― сказал старик, ― теперь ее, наверное, ведьма съела.
   Поднялся мальчик наверх, смотрит, а от Фати одни лохмотья остались.
   „Да. ее съела ведьма", ― решил Ало и вернулся к старику».
   — Ханум, ― прервал свой рассказ попугай, ― я должен рассказать тебе, что было дальше, и расскажу, а потом дело твое, захочешь ― иди на свадьбу, насильно я держать тебя не буду.
   — Нет, нет, ― говорит солдатка, ― продолжай.
   «Значит, так, вернулся Ало к старику и остался у него. Старик все время ощупывал мальчика, чтобы узнать, не поправился ли тот: он же решил его съесть. Каждый день старик уходил, а Ало готовил еду. Однажды Ало увидел ручей, в котором вода была из серебра. Опустил он в воду палец, а палец сразу покрылся серебром. Испугался Ало. Обвязал палец тряпицей и вернулся в дом. Вечером пришел старик:
   — Ало, почему у тебя палец перевязан?
   — Отец, я рубил дрова и поранил палец.
   — Развяжи его.
   Развязал мальчик палец, а он в серебре.
   — Стряхни серебро, ― велел старик.
   Ало встряхнул руку, и серебро упало на пол».
   — Ханум, ― опять прервала свой рассказ птица, ― мне есть еще о чем рассказать, но если ты спешишь ― иди, я тебя не задерживаю.
   — Ну, говори же, что было дальше?
   «Значит, живут они. А старик все ощупывает мальчика, не поправился ли он. Ало знал, что старик решил его съесть, но что ему было делать? Однажды он увидел возле дома трех коней. Один ― серый, второй ― вороной, а третий ― гнедой. Сидит плачет Ало. Один конь спрашивает:
   — Почему ты плачешь?
   — Ведь вы же знаете, старик меня съест, ― еще сильнее рыдает мальчик.
   — Иди принеси гребешок, куп и мыло, ― велел конь.
   Пошел Ало, взял гребешок для волос, мыло для стирки белья, наполнил куп водой. Кони дали ему по волоску из своих грив и хвостов и сказали:
   — Каждый раз, как попадешь в беду, зажги кремнем волосок, и мы придем тебе на помощь.
   Сел мальчик на одного из них, конь вынес его на землю. Скачут они, скачут, но вдруг конь говорит:
   — Ало, обернись-ка назад.
   Ало обернулся и сказал:
   — Что-то, подобное молнии, летит за нами.
   — Это наша мать с Джанполадом (Здесь имя старика появляется впервые. Джанполад (букв. «железнотелый») ― часто встречающийся в курдских сказках персонаж, колдун.) на спине догоняет нас. Брось назад мыло, ― велел конь.
   Мальчик бросил мыло, и появилась скала.
   — Обернись-ка еще раз, ― попросил конь.
   — Опять нечто, подобное молнии, догоняет нас, ―закричал Ало.
   — Брось назад гребешок, ― велел конь.
   Мальчик бросил гребешок, и появился лес.
   Через некоторое время Ало оглянулся, видит ― опять за ними гонятся.
   — Брось куп, ― приказал тот.
   Ало бросил куп, и появилось море. Остановились преследователи у берега, лошадь сказала своему всаднику:
   — Джанполад, я уже стара, не могу переплыть море.
   — Эй, Ало, ― закричал Джанполад, ― на этот раз ты ушел из моих рук! В другой раз не уйдешь!
   Ало сошел с коня, поцеловал его и пошел куда глаза глядят.
   Он шел, а Джанполад жалел, что Ало удалось уйти от него. А ты. ханум, если пойдешь на свадьбу, тоже пожалеешь. Хочешь, иди».
   Тут солдатка и говорит старухе:
   — Тетя, мало ли что может ночью случиться, вдруг меня похитит кто. Я не могу пойти с тобой.
   — Доченька, ну пойдем, ― снова начала уговаривать ее старуха.
   Но женщина не стала ее больше слушать. Опять старуха ушла ни с чем.
   — Ну как дела? ― спросил сын эмира, когда та пришла одна.
   — Ей-богу, сынок, все хорошо. Пусть не умолкает даф, на следующую ночь я обязательно ее приведу.
   Скажу своим почтенным, и эта ночь прошла. Наступило утро над присутствующими и над ними тоже. А вечером старуха снова пришла к солдатке:
   — Доченька, сегодня третий день свадьбы моего сына. Почему ты не идешь?
   — Хорошо, я пойду, ― согласилась солдатка.
   Только она принарядилась, а попугай говорит ей:
   — Ханум, ты решила идти? Но почему ты не хочешь узнать, что же стало с тем мальчиком?
   — Милая, что ты все слушаешь этого лгуна? Все попугаи болтуны. Сегодня уже третий день свадьбы, а ты слушаешь какую-то птицу, ― заволновалась старуха.
   — Нет, тетя, ты не трогай моего попугая. Рассказывай, душа моя.
   «Встретил Ало пастуха, дал ему четыре куруша и попросил отдать ему внутренности ягненка. Взял он требуху, помыл, высушил и напялил на голову. Затем снова пустился в путь. Дошел он до падишахского сада, увидел садовника. Подошел к нему Ало, поздоровался:
   — Добрый день, старик!
   — Добро пожаловать!
   — Отец, что ты делаешь?
   — Сад поливаю.
   — Дай-ка, отец, я тебе помогу, ― предложил Ало и взялся за работу.
   — Сынок, у тебя есть родные? ― спросил садовник.
   ― Ей-богу, отец, никого у меня нет.
   — Не хочешь ли стать мне сыном?
   — Хорошо, ― обрадовался Ало, ― идти мне некуда, нет у меня ни угла, ни денег.
   Так Ало стал сыном садовника.
   — Жена, я привел сына, покорми его, ― сказал садовник своей старухе.
   Жена приготовила еду, поставила перед Ало. Поел он и отправился на работу. Весь сад он привел в порядок. Садовник не мог на него нарадоваться.
   Но однажды Ало вспомнил:
   — Ах, чтоб хворь меня взяла, чтоб дому моему сгореть, что это я так стараюсь? Покатаюсь-ка я сегодня на гнедом коне.
   Отошел он в сторону, сжег волосок из гривы гнедого коня, и появился перед ним конь с одеждой на седле. Поцеловал Ало его в глаза, переоделся, сел на коня и поскакал по саду. Весь сад вытоптал, ничего от него не осталось. Младшая дочь падишаха стояла в это время на балконе и видела, что наделал плешивый.
   Ало же отпустил коня, поцеловал его опять в глаза и сказал:
   — Благословенный, ступай туда, откуда пришел.
   Только он переоделся в свои лохмотья, как пришел садовник:
   ― Что случилось, сынок, что за несчастье свалилось на твою голову?
   — Да не разрушит бог твой дом, ворвался в сад табун лошадей, вытоптал весь сад, и я не мог ничего поделать. Разорили они весь сад и ускакали.
   Старик так сокрушался, так жалел… Клянусь богом, ханум, если ты пойдешь на свадьбу, так же будешь потом сокрушаться. А теперь поступай как знаешь».
   — Матушка! В городе всякое может случиться, не пойду я с тобой.
   Рассердилась старуха и кинулась к попугаю, чтобы свернуть ему шею, но птица взмахнула крыльями и вспорхнула. Вернулась старуха к сыну эмира арабов ни с чем.
   — Привела ты ее наконец? ― спросил он.
   — Ей-богу, я старалась, но у меня кое-что не ладилось, теперь все хорошо. Я приведу ее, только пусть не умолкает даф. Не в эту ночь, так в другую, а я все равно заставлю ее прийти.
   На четвертый день опять пришла старуха к солдатке:
   — Вот уже четвертая ночь, как продолжается свадьба моего сына. Ради тебя звуки дафа не смолкают.
   — Хорошо, тетя, мы сейчас пойдем.
   Нарядилась она, но попутай говорит ей:
   — Ты уходишь, добрая девушка?
   — Да.
   — И ты не хочешь знать, что же стало с тем юношей?
   — Рассказывай, попугай.
   «Вечером Ало говорит старику:
   — Ты не бойся. Я твой сад за четыре дня приведу в порядок.
   И действительно, сад снова расцвел и стал еще лучшо прежнего. Но однажды Ало опять захотелось покататься на коне.
   — Видит бог, сегодня я сожгу волосок из гривы вороного коня, пусть он появится передо мной.
   Сжег он волосок из гривы другого коня, и появился перед ним вороной копь с одеждой на седле. Скажу своим почтенным, переоделся Ало и вскочил в седло вороного коня. Поскакал он по саду и опять его вытоптал. Девушка снова увидела с балкона юношу и удивилась: „В прошлый раз конь его был гнедой, а теперь вороной. Какой смелый юноша!" Понравился ей этот плешивый.
   Отпустил Ало коня, поцеловал его в глаза, и конь исчез. Юноша переоделся в свои лохмотья, надел на голову требуху, тут и старик подошел:
   — Сынок, что случилось?
   — Только что за коровой гнались двадцать быков. Я ничего не смог сделать, ворвались они в сад и все вытоптали.
   — Видит бог, что за несчастье свалилось на меня, падишах мне голову снимет, ― запричитал садоиник. ― Ей-богу, ханум, если ты пойдешь на свадьбу, и с тобой будет то же самое. Поступай как знаешь».
   — Нет, я не пойду, ― испугалась жена солдата, ― в полночь ― тысячи гуляк, подойдет кто и схватит за руку. Я не могу идти.
   Старуха опять вернулась ни с чем, и снова к ней навстречу вышел сын эмира арабов, спросил:
   — Как дела?
   — Сынок, ты не отчаивайся, я все устрою. Есть у нее попугай. Он ее отвлекает и не дает мне заманить твою возлюбленную.
   — А ты не можешь свернуть ему голову?
   — Не могу: только я подойду, он взлетает. Но сегодня ночью я непременно приведу к тебе красавицу.
   В полдень старуха снова пошла к солдатке:
   — Доченька, ради господа нашего, пойдем на свадьбу моего сына.
   — Хорошо, пойдем.
   Нарядилась женщина, а попугай спрашивает ее:
   — Ханум, ты уходишь?
   — Да.
   — А не хочешь узнать, что стало со стариком и с Ало?
   — Хочу.
   — Тогда слушай:
   «Старик был в отчаянии. Но Ало успокоил его:
   — Не горюй, отец. Дня за четыре я приведу сад в порядок.
   Действительно, сад опять возродился. Обрадовался старик: стал сад таким красивым, что не налюбуешься. А через некоторое время Ало опять захотел покататься на коне. Сжег он волосок из гривы серого коня, и появился перед ним серый конь с одеждой на седле. Переоделся юноша, сел на коня и поскакал по саду, ни одного деревца не оставил, все растоптал. Затем отпустил коня, переоделся в свои лохмотья, напялил на голову требуху и ваялся за лопату. Снова старик рассердился:
   — Да покарает тебя бог, парень, что это ты сделал с садом?
   — Э, отец, разве я виноват? Сегодня все гуляки оседлали коней и пошли скакать по саду. Меня избили, шапку отобрали и умчались. В чем же здесь моя вина?!
   — В саду такое творится, что падишах отрубит мне голову.
   — Э, не горюй, я быстро все приведу в порядок.
   — Так вот, ― заключил попугай, ― как старик сожалел о случавшемся, так и ты будешь сожалеть, если пойдешь на свадьбу. Впрочем, поступай как знаешь».
   — Ей-богу, я не пойду, ― опять заупрямилась женщина.
   Старуха стала уговаривать ее, а солдатка ей в ответ:
   — Я не пойду, в городе полно гуляк. Нападут они на тебя, а меня уведут. А через несколько дней вернется мой муж, стыдно мне. Это никуда не годится.
   Опять старуха ушла ни с чем, Кое-как успокоила она сына эмира арабов и на следующий день вновь пришла к солдатке:
   — Ханум, как же так? Ведь ты ―дочь моего брата, ради бога, идем же на свадьбу.
   — Хорошо, тетя, если ты так этого хочешь, я пойду.
   Только принарядилась она, как попугай опять:
   — Ты уходишь?
   — Да.
   — Но ведь ты даже не спросила, что же стало с садом. Узнай, а потом иди.
   — Что ж, рассказывай.
   «Привел Ало сад в порядок, и он снова зацвел.
   А младшая дочь падишаха говорит своим старшим сестрам:
   — Сестрицы! А наш отец и не думает выдавать нас замуж. Пошлем-ка что-нибудь отцу, может, он догадается о том, чего мы хотим, и выдаст нас замуж.
   — Но что ему послать? ― спросили сестры.
   — Давайте сорвем три арбуза и воткнем в них свои ножи. Один арбуз будет переспелый, второй ― наполовину испорченный, а третий ― совсем зрелый.
   Принесли они три арбуза и отдали их слуге, чтобы он отнес арбузы в диван падишаху. Падишах призвал к себе кази:
   — Взгляни-ка на эти арбузы, что это такое?
   Кази посмотрел и ответил:
   — Падишах, переспелый арбуз ― это твоя старшая дочь, она говорит, что время ее истекло; второй арбуз ― твоя средная дочь, она говорит, что и ее время уходит. А третья дочь намекает тебе, что настала и ее пора и ее можно выдавать замуж.
   — А почему бы и нет, ― решил падишах, ― завтра же велю бить в барабан, пусть женихи собираются. Кто им придется по душе, за того пусть и выходят замуж.
   Громко забили в барабан. Собрались все юноши города. Старшая дочь падишаха бросила свое яблоко в сына везира, средняя ― в сына векиля (Векиль ― уполномоченный, доверенное лицо; высокопоставленный вельможа при дворе правителя.), а младшая бросила яблоко в плешивого и попала ему прямо в глаз. Весь народ поднял ее на смех:
   — Ну и ну, бывает же такое!
   Очень сожалел народ о выборе младшей дочери падишаха. Ей-богу, ханум, если ты пойдешь на свадьбу, и ты будешь потом жалеть. Но поступай как знаешь».
   — Ей-богу, тетя, я и сегодня не пойду. ― сказала красавица.
   — Ну, милочка, ради бога, ради солнца, дорогая, идем, ― уговаривает ее старуха.
   — Не пойду, ― решила солдатка.
   И опять старуха вориулась ни с чем, еле-еле успокоила сына эмира арабов.
   На следующий день старуха опять пришла к жене солдата:
   — Девушка, ради бога, ради солнца, ведь свадьба моего сына, а ты не хочешь идти. Разве это дело?!
   — Э, матушка, не моя вина. Но сегодня я обязательно пойду.
   Только она переоделась, попугай опять ее спрашивает:
   — Ты пойдешь?
   — Да.
   — И не хочешь узнать, что же стало с дочерью падишаха?
   — Хочу.
   И попугай продолжал:
   «Что тебе сказать, две старшие дочери падишаха набрали мусора и забросали им дом садовника, где жил плешивый. А падишах взял за руку свою дочь и отвел ее к избраннику.
   Однажды, в один из божьих дней, соседний падишах прислал нашему падишаху бумагу и потребовал отдать ему младшую дочь, а если тот откажется, то он пойдет на него войной.
   — Видит бог, дочь моя вышла замуж за бедняка, поэтому отдадим ее соседнему падишаху. Дочь моя меня опозорила, ― решил падишах.
   Но везир, векиль, кази и муфти (Муфти ― высшее духовное лицо у мусульман, облеченное правом выносить решения по религиозно-юридическим вопросам.) возразили:
   — Падишах, если мы отдадим твою дочь соседнему падишаху, то обесчестим ее. Лучше давай готовиться к войне. Не отдадим девушку. Что же, что он бедняк, но живет-то на нашей земле, не на чужой. Ей-богу, не отдадим мы ее, война так война.
   Падишах согласился и написал ответ: «Войны не боимся, готовься к ней. Нет у меня для тебя дочери».
   — Ханум, ― продолжал попугай, ― письмо отправили соседнему падишаху. Собрал он все свое войско и окружил город. Битва продолжалась до вечера, немало воинов падишаха сложило свои головы. И вот враги почти заняли город. А воевали только днем, ночью войска отдыхали ― такое было условие. Утром, когда началась битва, Ало обратился к жене:
   — Душа моя, скажи своей матери, пусть мне дадут клячу, на которой возят мусор и воду, я тоже пойду воевать.
   Пришла она к матери, выпросила клячу и привела ее мужу. Набросил Ало на клячу попону, взнуздал ее и поехал. По дороге дети забросали его камнями, смеялись над ним. Наконец выехал он из города, отпустил свою клячу, вытащил волосок из гривы гнедого коня, сжег. Гнедой появился перед ним с копьем и с одеждой. Переоделся Ало, сел на коня и врезался прямо в гущу вражеского войска.
   Затрубили трубы, и сражение началось. Падишах увидел отважного воина и сказал:
   — Если этот смелый всадник на нашей стороие ― честь наша будет спасена, а если на их стороне, то честь им.
   — Ханум, ― продолжал попугай, ― повезло тому, кто не вышел из своего дома в тот день. Много врагов положил всадник на гнедом коне.
   Падишах, везир, векиль закричали:
   — Люди, держите этого всадника, держите!
   Но гнедой конь исчез так же неожиданно, как и появился. Поцеловал Ало в глаза гнедого и отпустил, затем пересел на клячу и поехал домой под смех и крики детей.
   — Устал я, ― сказал Ало, вернувшись домой.
   — Почему?
   — Дочь падишаха знает, что нужно делать, ― ответил Ало.
   — Да буду я твоей жертвой, поспи, дорогой, ― поняла его жена и уложила в постель.
   Очень сожалел в тот день падишах, что пошел войной на соседние земли. Ханум, если пойдешь на свадьбу, то очень потом пожалеешь. А теперь поступай как знаешь».
   — Матушка, я не пойду с тобой, ― сказала женщина.
   На следующий день старуха вновь пришла.
   — Доченька, ведь свадьба моего сына, ― взмолилась старуха.
   — Ей-богу, матушка, сейчас мы отправимся.
   — Ты решила идти, ханум? ― спросил попугай.
   — Да.
   — А ты не хочешь узнать, чем закончится мой рассказ?
   — Конечно, хочу, рассказывай, ― согласилась женщина.
   «На следующее утро снова началась битва. Ало вновь попросил жену:
   — Приведи мне клячу.
   Дочь падишаха исполнила его просьбу. Ало сплел из сухой веревки уздечку и оседлал свою клячу. И снова дети бежали за ним, дразнили и кидались камнями. Выбравшись из города, Ало спешился, вытащил волосок из гривы вороного коня и сжег его. Появился перед ним вороной конь с одеждой и оружием. Переоделся Ало и поскакал прямо к вражескому войску. Падишах, везир, векиль, увидев незнакомого воина, воскликнули в один голос:
   — Вчера мы видели всадника на гнедом коне, а сегодня он появился на вороном. Если и этот будет на нашей стороне, честь наша будет спасена.
   Затрубили трубы. Битва началась.
   Счастлив был тот, кто не вышел из дому в этот день. Славно бился всадник на вороном коне. К вечеру он так же внезапно исчез, как и появился. Подъехал Ало к городу, отпустил коня, переоделся в свою старую одежду, сел на свою клячу и поехал домой.
   — Устал я, ведь и я воевал, ― сказал он дочери падишаха, вернувшись после битвы.
   Дочь падишаха постелила ему постель и уложила спать. Ханум, много воинов полегло из вражеского войска, а те, кто остался жив, очень сожалели, что пришли на чужую землю. Если ты пойдешь на свадьбу, то и ты пожалеешь потом. Впрочем, поступай как знаешь».
   Ей-богу, птичка моя, я не пойду, ― испугалась женщина.
   — Ради бога, племянница, ну что ты слушаешь эту птицу? Прошу тебя, идем, ― стала умолять старуха.
   Но так и не смогла уговорить солдатку. Пришлось ей опять уйти ни с чем.
   Дождавшись следующего вечера, старуха снова пришла к молодой женщине:
   — Ради бога, идем же со мной. Нехорошо так поступать с бедной старухой.
   — Хорошо, я согласна. Вот только оденусь.
   Но попугай тут как тут:
   — Ты пойдешь, ханум?
   — Да, ― отвечала солдатка.
   — Э, но разве ты не хочешь узнать, чем окончилась война?
   — Хочу, конечно.
   — Тогда слушай:
   «Настало доброе утро над присутствующими и над ними. Снова Ало оседлал клячу и выехал за город. Сжег он волосок из гривы серого коня. Появился перед ним серый конь. Оделся Ало в серую одежду, сел на коня и поскакал на поле битвы. Увидел его везир, шепнул падишаху:
   — Бог знает, если он и сегодня будет на нашей стороне, дела наши пойдут хорошо.
   Затрубили трубы. И снова Ало показал себя героем. Много врагов уложил он, но на этот раз и сам не уберегся. Ранили его в руку. Подбежал к нему падишах, перевязал руку своим платком. И снова Ало стал бить врагов. Истребил он все вражеское войско, поклонился, затем схватил за шиворот сына везира и со словами: «Это тебе подарок» ― бросил его к ногам падишаха. Так же поступил он и с сыном векиля. Потом ускакал.
   При въезде в город он отпустил коня, переоделся и вернулся домой.
   А падишах тем временем разослал своих людей на розыски неизвестного воина. Многие юноши перевязывали запястья своими платками, но падишах ни в одном не признал того смельчака, который одолел врага.
   Проверили всех юношей города. Остался лишь сын садовника.
   Велел падишах послать за ним, но тот ответил:
   — Я не могу идти, болен.
   Но слуги все же привели его к падишаху. Развязал падишах платок на его руке и сразу признал в нем отважного всадника.
   — Да благоустроит бог твой дом! Так это был ты? ― обрадовался падишах и сыграл свадьбу своей дочери».
   Только попугай дошел до этого места, как послышался стук в дверь. Открыла женщина дверь, а это муж вернулся со службы. Радости их не было конца.
   — Жена, а кто эта женщина? ― спросил муж про старуху.
   — Как кто? Твоя тетя.
   — Душа моя, она мне такая же тетя, как я ―сын этой тети, ― засмеялся солдат.
   — Но она приглашала меня на свадьбу своего сына, ― удивилась жена.
   Тут солдат понял все и отрубил старухе голову. И зажили молодые счастливо и весело. А рассказу нашему конец!