Узбекская народная сказка

ХАЛАТ ВЕРХОВНОГО КАЗИЯ

   Возвращаясь поздно ночью от больного, Насреддин Апанди увидел на улице лежащего без движения человека.
   Подошел Апанди, посветил фонарем и видит: лежит в пыли и грязи верховный казий Бухары, совершенно пьяный.
   "О, — сказал себе Апанди, — за одну пиалу вина ты, господин верховный казий, приговариваешь несчастного к наказанию по сорок палок. Интересно, сколько ты выпил пиал, если валяешься здесь, как свинья, потеряв человеческий облик".
   Пинком ноги Апанди перевернул безжизненное тело, снял с верховного казия шитый золотом халат и чалму и отправился домой.
   Верховный казий был настолько пьян, что только на рассвете очнулся. С трудом он поднялся и, крадучись, пробрался в свой дом.
   Здесь только верховный казий осмотрелся и увидел, что раздет, а его дорогой золотошвейный халат и чалма индийской кисеи исчезли.
   Возмущенный тем, что какой-то вор осмелился ограбить его — самого верховного казия, он решил во что бы то ни стало найти преступника и предать его мучительной казни.
   Вызвал он полицейских и приказал им:
   — Бегите по городским базарам и того человека, в руках которого окажутся мои халат и чалма, немедленно схватите и приведите сюда.
   Полицейские низко поклонились и бросились выполнять приказ.
   Верховный казий призвал палача и стал ждать, заранее наслаждаясь местью.
   Полицейские побежали по базарам Бухары, обшарили, словно псы-ищейки, каждый закоулок и вскоре нашли Апанди с халатом и чалмой верховного казия.
   Связав руки Апанди, полицейские притащили его к верховному казию.
   — Вот вор, — сказали полицейские.
   — Откуда у тебя мой халат и моя чалма? — грозно спросил верховный судья, — говори правду. Видишь палач стоит по правую мою руку.
   Тогда, смиренно склонив голову, Апанди ответил:
   — Господин, сегодня ночью я натолкнулся на неизвестного, валявшегося в грязи на улице и потерявшего человеческий облик. Человек был совершенно пьян. Я взял у него халат и чалму. Если этот пьяный были вы, верховный судья, я готов вам вернуть халат и чалму.
   Испугался, затрясся верховный казий. Понял он, что будет опозорен на всю Бухару, если народ узнает, что он, верховный казий, предается пьянству.
   Милостиво улыбнувшись, верховный казий сказал:
   — О, уважаемый Апанди, нам, верховному казию, блюстителю законов не подобает и прикасаться губами к пиале с вином. Тот пьяный, конечно, был не я. Халат и чалма не мои. Иди с миром.
   Но вся Бухара знала, кому принадлежали халат и чалма. И народ прославил Апанди, сумевшего осмеять верховного судью.