Туркменская народная сказка

НЕ ПОДЖИГАЙ — САМ СГОРИШЬ, НЕ РОЙ ЯМУ — САМ УГОДИШЬ…

   Что было, то было, чего не было, того не было.
   Рос без отца, без матери на дядюшкиных хлебах пастушок. Поесть досыта ему никогда не давали, но не давали и с голода помереть. Бросят кусок чёрствой лепёшки, хочешь с таком ешь, хочешь в слёзы свои макай.
   Да пастушок не унывал и придумал он себе шурпу из целой реки. Сядет на бережок и макает лепёшку в речку, речной водой запивает.
   Повадился на пастуший обед сомёнок. Приплывал он к тому берегу каждый день подбирать хлебные крошки.



   Так они и выросли: пастушок стал пастухом, а сомёнок — сомом.
   Пришёл однажды пастух на базар и слышит, как бай на работу зазывает.
   — Кто бы ты ни был, сорок дней кормлю — один день работаешь.
   Подошёл пастух к баю и говорит:
   — Не простая, видать, у тебя работа, коли столько даёшь за неё. Ну, да я сирота, плакать по мне некому. Бери, коли нужен.
   Привёл бай пастуха домой к себе и стал его кормить и поить и спать ему давал, сколько спалось. А на сорок первый день разбудил он его спозаранку, велел обратать быка и вести в поле. Сам же бай нагрузил шесть верблюдов чувалами и пошёл за пастухом следом.
   Пришли они в пустыню, к неприступным скалам.
   — А теперь, сынок, принимайся за дело, — приказал бай. — Забей-ка этого быка, а шкуру сдери с него целиком. Да смотри не порви.
   Мигом исполнил пастух то, что ему велено было.
   — Ай, молодец! — похвалил бай. — Сделал одно, сделай и другое. Полезай в шкуру и посмотри: нет ли в ней дыр.
   Парень рад стараться, а бай завязал шкуру верёвкой, и погнал своих верблюдов прочь от этого места. Он очень спешил, потому что на земле среди бела дня наступили сумерки: то летели на пир огромные грифы. Они опустились возле туши быка, в один миг разорвали её и съели. А бычью шкуру унесли в гнездо, на вершину самой высокой скалы. Там они шкуру разодрали на куски и тоже съели, а человека оставили про запас.
   Когда птицы улетели, пастух пришёл в себя и увидал, что грифы занесли его на самую высокую скалу. И не возрадовался он, что уцелел. Стал думать, как быть, и слышит вдруг голос бая. Стоит бай со своими верблюдами внизу и кричит:
   — Работник, посмотри налево, посмотри направо! Посмотрел пастух налево — груда золота, посмотрел направо — груда серебра.
   — Бери золото и серебро и бросай мне! — кричит бай.
   — А как же я спущусь отсюда? — спрашивает пастух.
   — Делай, что говорят! Вот наполню чувалы драгоценностями, тогда и покажу тебе дорогу вниз.
   Принялся парень за работу и скоро все чувалы у бая были полнёхоньки. Погрузил он их на спины верблюдов и повёл караван прочь от страшного места.
   — Куда же ты? — удивился парень. — Ты забыл показать мне дорогу.
   — Золото и серебро ты видел, а скажи, что ещё ты видишь на своей скале?
   — Человеческие кости!
   — Это всё, что осталось от джигитов, подобных тебе! — засмеялся бай и пошёл своей дорогой.
   Горюй, не горюй, слезами дела не поправишь. Осмотрел пастух скалу: не то, чтоб тропинки, трещину не найдёшь, гладкая, что арбуз. С трёх сторон пески, а с четвёртой — река.
   — Была не была! — решил пастух и прыгнул в речку. Едва он коснулся воды, как огромная рыба осторожно взяла его в пасть и принесла к берегу. Конечно, это был его друг — сом.
   Спасся пастух от верной смерти, но на следующий год опять пришёл на базар и попросился на работу к баю. Бай не узнал его, потому что пастух переоделся, а на голову натянул требуху.
   Всё было так, как год назад. Только когда пастух содрал с быка шкуру и бай попросил посмотреть, нет ли в ней дыр, пастух сказал ему:
   — Бай-ага, я ни разу ещё не бывал в бычьей шкуре, покажи мне, как в неё залезть.
   — Ах, несмышлёныш! — рассердился бай. — Нет ничего проще.
   И залез в бычью шкуру. Пастух не растерялся, завязал её верёвкой и отогнал подальше от этого места верблюдов.
   И вот бай очутился на вершине скалы. Поглядел вокруг и увидал кости джигитов, которых он погубил своим коварством. Зарыдал бай, закричал пастуху:
   — О, сынок! Что ты наделал со мной? Пастух сорвал с головы требуху и спросил бая:
   — Ты узнаёшь меня? Я тот, кто в прошлом году стоял на том месте, где теперь стоишь ты. А так как я стою сейчас там, где в прошлом году стоял ты, значит, я нашёл дорогу вниз. А ну-ка, поскорее сбрасывай мне золото и серебро, а за работу я тебе укажу свой путь.
   Нагрузил пастух верблюдов драгоценностями и сказал баю:
   — В прошлом году я прыгнул в реку и спасся. Вот моя дорога. На этот раз тебе придётся испытать её.
   И пастух увёл караван к людям.
   Богатства он раздал сиротам и беднякам, а о коварном бае с той поры никто ничего не слыхал.