Сказки Центральной Индии

КАК ЗА ДЕНЬГИ В СУДЕ ПОКАЗЫВАЛИ

   Это сказка про сантала и деко. Ростовщик-деко подал на сантала в суд за долги. Сантал-то был не большого ума. Все долги свои он уж давно заплатил целиком. Да только, когда он ходил долги отдавать, свидетелей с собой он не брал — вот где ему ума не хватило.
   Долг давно уж уплачен, а ростовщик все к нему пристает:
   — Мне с тебя столько вот причитается. Плати, а то в суд подам.
   Много они на этот счет разных слов друг другу сказали.
   Под конец ростовщик спрашивает:
   — Ну ладно. Если ты со мной рассчитался, где твои свидетели? Кто видел, что ты тогда принес мне столько, а тогда столько? Веди своих свидетелей. Я их спрошу при тебе.
   Раз свидетелей не было, так санталу и спорить не о чем. Сказать ему нечего: деньги-то плачены один на один.
   Набрался он смелости и решил: «Ладно, он говорит, что я ему должен, хоть я ему столько денег отдал. Пускай в суд подает, чтоб ему пропасть. Хоть кончится наконец это поганое дело». А поля у сантала были обширные, земли хватало пахать пятью сохами. Надумал он, как было сказано, и разругался с ростовщиком в пух и прах.
   Вот ростовщик и подал на него в суд. Пришла санталу повестка. Явился он в суд в назначенный день и час, но без свидетелей. А ростовщик заплатил и достал трех свидетелей. Все им сказал, как говорить. Вы, мол, говорите — про ростовщика, значит: «Он при нас дал тому санталу столько и столько».
   А один из тех трех был придурковатый. Потому ростовщик не переставал их наставлять и, как шли по дороге, все повторял: «Говорите точно, как я сказал. Ничего другого не говорите. А я уж вас угощу и простоквашей и рисом и пива дам выпить». Так он их улещал всю дорогу. Ну а санталу брать с собой было некого, он шел один. И там, у суда, он ждал один, совсем будто потерянный.
   Подходит к нему человек:
   — Слушай, почтенный, ты по какому делу?
   — Ростовщик на меня за долги подал в суд,— отвечает сантал.— Я ему все заплатил, а он все равно на меня подал в суд.
   — А свидетели у тебя есть? — спрашивает тот.
   — Нету,— отвечает сантал.
   — Ну тогда дай мне две рупии,— говорит тот,— и расскажи все в подробностях с самого начала, а потом веди за свидетеля — тебя оправдают вчистую.
   Сантал согласился:
   — Ладно, я тебе дам. Только смотри, пусть меня оправдают.
   Рассказал он ему все с самого начала. Не забыл и про свои пять сох помянуть.
   Выслушал тот человек все до конца, взял у него две рупии и говорит:
   — Покажи мне своего ростовщика и его свидетелей. Сантал так и сделал.
   Тогда он пошел к тем свидетелям и принялся их расспрашивать. Назадавал им всяких смешных вопросов и повыведал, что у них на уме. Больше всего он спрашивал придурковатого. Ростовщик как увидел, что вокруг него толпа собралась, сразу подумал: «Этого свидетеля они сейчас мне испортят, это уж точно». Подошел к нему и говорит:
   — Вот что я тебе скажу. Что бы тебе люди ни говорили, ты их не слушай. Что сахиб скажет, то и говори, а с другими ни с кем не разговаривай. Говори только, что сахиб скажет.
   Так он опять наставлял своего придурковатого свидетеля. Скоро дошел черед до их дела. Сперва судья расспросил ростовщика и сантала, потом вызвали свидетеля сантала. Привели его к присяге, и судья спрашивает:
   — Что ты знаешь насчет слов этих двоих? Правду говори, правду; что знаешь насчет их слов?
   Тот отвечает:
   — Хузур, насчет сох я не знаю (Непереводимая игра слов. Судья обращается к свидетелю на урду, служившем в конце прошлого и начале нынешнего века основным языком судопроизводства в Британской Индии. Свидетель путает заимствованный из арабского языка термин, имеющий значение «обстоятельство», с созвучным ему словом хинди, обозначающим соху.). Кому знать, из сала они у него, или из асона, или из дхао (Сал (Shorea robusta), асон (Terminalia tomentosa) и дхао (Anogeissus latifolia) — распространенные в Индии древесные породы, используемые на различные поделки.). Что пять сох он запрягает, это я знаю. А из какого дерева сохи сделаны, того я не знаю.
   Как понес он такое, его и выставили. Потом спрашивают сантала:
   — Есть у тебя другие свидетели?
   — Нет, других нету,— говорит он.— Этот один.
   Тогда стали вызывать свидетелей ростовщика. Первых двух спросили о чем-то, а потом им и сказать больше нечего.
   Вызвали придурковатого. Вошел он, встал перед судьей, а чапраси его к присяге приводит, говорит ему:
   — Говори правду.
   А тот, рассказывают, ни слова в ответ, стоит и молчит.
   Опять ему то же самое:
   — Говори правду.
   Он все молчит. Судья спрашивает:
   — Ты что, полоумный?
   А он, говорят, сразу в ответ:
   — Ты что, полоумный?
   Судья велит:
   — Ардали, выведи его!
   А тот руку протянул, как судья, и повторяет:
   — Ардали, выведи его!
   Ну, когда он так сказал, все, кто был в суде, расхохотались. Судья сам громче всех смеялся. Выставили их прочь и дело закрыли.
   Вышли они из суда, сантал и спрашивает своего свидетеля:
   — Ты о чем говорил? Я чего-то не понял.
   — Ох! — тот отвечает.— Я хотел говорить об одном, а судья вдруг спросил меня совсем про другое, про сохи спросил: «Что насчет сох знаешь?» А ты мне про сохи ничего не сказал, из какого ты их дерева делаешь. Вот я ответил: «Из сала они, или из асона, или из дхао, я того не знаю. Знаю, что он пять сох запрягает». Вспомни, о чем мы с тобой говорили и как судья меня вдруг прервал. Я только хотел все про дело сказать, тут меня и прочь выгнали.
   А две рупии он прикарманил, негодник.
   И ростовщик, говорят, тоже стал корить своего придурковатого свидетеля:
   — Слушай, я тебя спрашиваю, ты почему не отвечал? Тот говорит:
   — Да ты сам мне сказал: «Что судья скажет, то и говори». Вот я и говорил точно так, как судья. Чапраси мне говорил: «Говори правду». Провалиться мне, если я ему что сказал. Чего мне его слушать? Ты сам мне утром велел ни с кем не разговаривать. А что судья говорил, то и я говорил.
   Так ростовщик проиграл свое дело, и пришлось ему выслушать такое решение: «Иск отклоняется». Вот как сантал был оправдан.