Русские сказки Забайкалья

По щучьему веленью

Жил-был старик вдовой. У него было три сына: один Данила, другой Гаврило, третий Ванюшка. И вот отец им всё наказывал:
- Вот, детки, я помру, а вы в мои именинки мне сделайте поминки. Созовите родных своих.
Вот ладно. Отец умер, его похоронили. Подошли именины, сыновья давай готовиться: воду носить, пиво варить. Ванька побежал по воду на прорубь, а в проруби щука. Он её зачерпнул ведром, поймал. Давай прикидывать да размерять:
- Это сёдни сварю, это завтра сварю, послезавтра сварю!
А щука ему и сказала:
- Ты, Ванюшка, меня не вари, а опусти в сине море гулять на просторе, я тебе дорогой ценой отплачу.
- А что ты мне сделашь?
- А ты вот так скажи: "По щучьему веленью, по моему прошению - зачерпнитеся, вёдры, и идите домой на коромысле!"
Вот Ванюшка так сказал:
- По щучьему веленью, по моему прошенью - зачерпнитесь, ведра, и бегите домой! - Вот они зачерпнулись и побежали, вёдры, на коромысле одне.
Ванюшка щуку отпустил в прорубь, побежал за вёдрами. Вот пришел. Бабы и говорят:
- Ты чё, где бегашь? Теперь открывай нам двери, мы сами будем воду носить.
Бабы уже две бочки пива наварили. Пол был хороший у них.
Вот возвращаются.
- Ванюшка, открой двери! - Он открыл. Вдругорядь пришли.
- Ваня, открой! - Он опять открыл.
Когда они в третий раз ушли. Ванюшка взял топор, разрубил обручи - пиво вылилось. Тут было рубашешно корыто, загребательная лопатка, угли загребали в загнетку. Сел в корыто и давай по этому пиву плавать.
Бабы приходят, говорят:
- Ванюшка, открой дверь!
- Погодите, бабы, бат-то далеко.
- Какой тебе бат! Открывай двери.
- Погодите, подплыву.
Потом подплыл, лопаткой-то дверь толкнул - и улетел туда вместе с пивом и корытом, баб с ног сшиб. Они побежали, своим мужьям сказали:
- Ванька-то вон чё наделал!
А он, пока да оне ходили, тут говорит:
- По щучьему веленью, по моему прошению - пиво, собирайся, очищайся и в кадушки забивайся.
Мужики и бабы прибежали. Он посиживает на завалинке под окошком.
- Ты ково тут, Ванька, делашь!
- А я бабам двери открываю.
- А ты ково тут наделал?
- Никово не делал. Мужики на баб:
- Дак вы чё, бабы, зря на него?
- О, дак мы, девки, видно, шли да уснули. Во сне и взвидели... Ишь, стоя шли да уснули!
Собрались старши братья по дрова. Ваня тоже вышел, оглобли у саней кверху задрал, привязал и говорит тихонько:
- По щучьему веленью, по моему прошенью - бегите, сани, в лес. - Полетели сани в лес.
Приехал Ванюшка в лес, опять говорит:
- По щучьему веленью, по моему прошенью - рубитесь, дрова, колитесь и кладитесь на сани.
Это все вышло у него. Вот обратно едет сломя голову.
Тут братья приезжают, рассказывают:
- Какой-то дурак ехал, все дрова разбросал, растерял по улице.
А это Ванюшка ехал, собаки лают:
- Ам! Ам!
Он понял, что просят у него дрова: "Нам! Нам!"
- Вам дрова? Нате! - Сбросал собакам дрова. Домой приехал. Братья уже поленницу складывают. Ванюшка тихонько говорит:
- По щучьему веленью, по моему прошенью - тащите, собаки, дрова, складывайся, поленница!
Собаки дрова тащат, поленья летят: оттуда полено, оттуда полено -тэц, тэц! - чуть головы братьям не проломило. Те и сами не знают, откуль чё взялось.
Вот надо ехать за мясом. У братьев по дому дел полно. Отправляют Ванюшку в город за мясом. Дали ему деньги. Поехал Ванюшка, купил корову. Едет назад. На пути - река, наледь замерзла. Корова не идет. Он её хлопнул по лбу - убил. Оснимал шкуру, мясо погрузил и дальше поехал.
В улицу заезжает, собаки лают:
- Ам! Ам!
Он опять думат, что "нам", "нам", той кусок, другой кусок - сбросал собакам все мясо.
- На стегно! На лопатку! На то, на друго! - Все разбросал. Привез только голову да ноги.
Вот братья спрашивают:
- Но чё, Ванюшка, купил?
- Ох, братья, уж корова-то дорога, да привёз-то только ноги да рога.
- А пошто?
- Да ково ж, еду, а собаки ревут: "Нам! Нам!". Я им тоже на поминки бросил.
- Ох, дурак, поди, собирай, чё осталось!
Вот он сорокову бочку поставил, поехал мясо собирать. Отъехал от избы и говорит:
- По щучьему веленью, по моему прошенью - тащите собаки, мясо. Мясо, перемывайся, в бочку собирайся!
Собаки бегут, мясо перемывается, в бочку собирается. Поехал Ванюшка домой. Привез мясо - братья довольны остались.
Тепериче отправляют Ванюшку масло купить. Бочку ему поставили и наказали:
- Ты, Ваня, аккуратней, на реке сейчас щели, смотри, чтобы конь ногу не поломал!
Поехал Ванюшка, купил масло. Обратно едет, на реке увидел щель. Думат: "Надо её замазать, а то конь ногу изломат". Замазал эту щель. Немного отъехал, снова большая щель - и её замазал. До дому не доехал - снова замазал щель. Почти не осталось масла.
Братья его встречают.
- Но чё, Ваня, привез?
- Да вот по краям осталось
. - А пошто так-то?
- Дак вы сами сказали, что надо аккуратней, чтобы конь ноги не переломал в щелях. Вот я все щели маслом и замазал.
- Ох ты, дурак такой-сякой! Ступай назад, собирай! Ваня вышел, говорит тихонько:
- По щучьему веленью, по моему прошенью - масла перемывайся, в бочку складывайся! - Все масло собрал, привез. Теперь говорят братья:
- Надо Ванюшку зватаем отправлять, людей на поминки звать.
Он поехал зватаем. Заходит в дом, говорит:
- Приезжайте, мужики, да без баб! В другой дом заходит, говорит:
- Приезжайте, мужики, да без баб!
Мужики приехали без баб. Старши братья спрашивают: - Дак вы чё женщин-то не привезли? - А нам зватай не велел.
- Все с ним неладно! Ступай, зови баб! Поехал Ванюшка опять. В дом заходит.
- Приезжайте, бабы, да без робят! В другой дом заходит:
- Приезжайте, бабы, да без робят!
Бабы приехали без робят. Посидели чуть-чуть, торопятя.
- Да вы куда торопитесь?
- А как же, робята дома остались, уже поздно.
- А вы пошто их с собой не взяли?
- А нам зватай не велел.
- Эх ты, дурак!..
Велели снова коня запрягать, бочку поставили, одеяло положили.
- Вези ребят!
Поехал. Заходит в избу, собират робят. Который нагишом сидит, он его в кадушку, какой ел - тоже, который оправлялся - тоже в кадушку! Поскидал их, робята ревут, пишшат! Он одеялом закинул.
- Погодите, робята, до заимки доеду, я вас согрею! Доехал до заимки. Там был чан кипятку. Он начерпал в ведро, принес, вылил робятам - робята замолчали.
- Ага, сразу стало тепло! - Ково же, он их ошпарил! Вот домой приезжат. Бабы выскочили.
- Ой, наверно, заморозил робят!
- Но, пошто? Я на заимке им цело ведро кипятку вылил - им тепло стало, сразу замолчали.
Ой, бабы крик, рев подняли, лихоматом ревут! Та хватит - мертвый, друга - мертвый!
Братья испугались, говорят промеж собой:
- Чё же нам делать с этим чертиком? Хоть убегай! Давайте, бабы, собирайте нам сухари, ли ково ли. Да не выходите нас провожать. Мы как-нибудь одни уйдем.
Бабы им наладили сухарей, без всякого хлеба наложили. А у Вани брюхо заболело: то на печку, то на двор, то на печку, то на двор! Пока они там суетились, он уже в сени убежал, сухари высыпал и сам залез в мешок.
Вот братья схватили эти мешки, потащили. Шли, шли.
- Паря, что тако! Что за чижолый мешок у меня! Бросили этот мешок, Ваня там заревел:
- Братья, я уссался!
- Ох он, черт, догонят! - Он опять лихоматом ревет:
- Отпустите меня! -Ишо ловчей сказал.., - Я хочу оправиться!
Они его выпустили. Он остался, а они от него побежали.
Оправился Ванюшка, идет дальше. Увидел: стоит избушка на курьих ножках, на бараньих лодыжках, стоит повертывается. Он:
- Избушка-избушка! Повернись к лесу задом, ко мне передом! - Вот избушка к нему повернулась передом. Он вошел в неё. Богу помолился, во все стороны поклонился. Стоит каша - он наелся -нажрался, на печку забрался и лежит.
Вот едет Баба Яга в ступе, пестом понужат, помелом следы заметат.
- Фу-фу! Русска костка сама на дом пришла. Сейчас съем.
- Врешь, не съешь! Я на одну ногу наступлю, а за другу дерну - разорву тебя пополам!
Она с ем засупорчила. Ваня ей на одну ногу наступил, за другу дернул - разорвал Бабу Ягу пополам.
Сам сел на ступу, пестом понужат, помелом следы заметат. А эту Бабу Ягу с собой забрал. Едет, видит: дуб стоит, а вокруг дуба все утоптано, больша утолока. "Ну-ка, думат, залезу на дуб, че там тако?"
Затащил на дуб все: помело, пест, ступу и бабу. Сидит.
Приезжают разбойники на золотой карете. Разложились под дубом, разбросали все. Тут у них пивошна-разливошна, сидят выпивают, закусывают.
Ваня не утерпел, начал по-маленькому. Оне говорят!
- Божья роса падат! Он начал по-большому:
- О, божьи шишки летят! Он взял помело бросил!
- О, божьи ветки летят! Пест бросил.
- Божьи сучья летят!
Ол тогда имя на ковер-то бросил ступу. Они соскочили, эту ступу окружили.
- О, каки божьи бревны, с вырезками!
Он им взял да Бабу Ягу бросил - они напугались, в лес побежали. И карету бросили, и все. А у них был повар Тимоша, глухой. Сидит в белой рубахе, сам белый, борода бела. Ваня слез оттуда.
- Это у те, дедка, куды народ-то побежал?
- А кто их знат? Видно, за козами побежали.
- Чё, можно у тебя здесь покушать?
- Садись, дитятко, у них много всего. Ешь.
Вот начали ись оне. Ванюшка вытащил бритву в носовичке и говорит:
- Дедушка, у тебя на языке-то волос! Высуни язык-то. Он высунул, да мало.
- Ладом высуни! - Он высунул, Ваня ему пол-языка отлящил бритвой! Тот побежал:
- Тала! Тала! Вчера была, седни опять пришла!
И эти разбойники ишо больше испугались, что он весь в крови бежит. Того дале убежали.
А Ваня все добро собрал, склал на золоту карету и приехал к царю. Поставил ко дворцу эту карету, лошадей. Сам ушел, залез на печку и говорит:
- По щучьему веленью, по моему прошенью - беги, печка, под царско окно. - Печка - трух! трух! -побежала под царско окно. Он теперь:
По щучьему веленью, по моему прошенью, выгляни, царска дочь, в окошко и полюби меня.
Царска дочь выглянула и полюбила его. Царю говорит:
- Папочка, не прикажите казнить, прикажите речь говорить! Вот мужичок приехал на печке - я замуж за него пойду!
- Да што ты, дура такая! Он сколько детей погубил! Ты чё это!
А Ванюшка опеть:
- По щучьему веленью, по моему прошенью - пусть я буду красавцем, а царь пусть меня увидит.
Живо царь с царицей выглянули, а Ванюшка сделался красавцем и поглянулся имя. Стал он ни в сказке сказать, ни пером описать.
Тут же сыграли свадьбу. И стали жить-поживать и добра наживать.
И я там на пиру была, мед пила, но только по усам текло, да мне в рот не попало. Зато дали мне синь кафтан да синь колпан, да травяну кобылу. А как раз пал шел, дело-то уж было к осени, - кобыла сгорела. Я иду. Вот птичка и ревет: "Синь да хорош! Синь да хорош!" - А я думала, что "скинь, да положь!". Положила - и до сих пор лежит у Савушки в лавушке на сухой полочке не помятый, не надеванный.
Вот и сказке конец - посказатель молодец.