Узбекская народная сказка

БАЙ И БАТРАК

   В давние времена жила бедная вдова. Была она уже преклонных лет, а три сына ее — Ярмат, Шарип и Алдар — только подросли и еще никакому ремеслу не обучились.
   Трудно приходилось старушке. Порой дома даже и куска хлеба нельзя было найти, хотя она от восхода и до захода солнца пряла пряжу и продавала ее в базарные дни ткачам.
   Стала плохо видеть вдова, не могла больше прясть. Позвала тогда она старшего сына Ярмата и сказала:
   — Сын мой, я слепну, а ты уже почти взрослый. Теперь твой черед кормить семью. Иди-ка поработай.
   Отвела старушка на следующее утро своего сына к богатею Саттарбаю и упросила его, чтобы он взял Ярмата в услужение.
   Попрощалась вдова, поклонилась пониже и пошла себе домой, опираясь на свой старушечий посох.
   — Ну, черная кость, — заговорил бай, — посмотрим, что ты можешь и чего не можешь.
   Дал он Ярмату большое сито, в чем муку просеивают, и приказал:
   — Сходи наноси из реки воды.
   Побежал Ярмат на реку, зачерпнул ситом воды, а она, конечно, в сите не держится. Черпал, черпал, так воды и не зачерпнул и пришел домой ни с чем.
   — Где вода? — закричал бай.
   — Разве тем, что вы мне дали, воду зачерпнешь? — сказал Ярмат.
   — Ты что, еще спорить со мной, черная кость, смеешь? — разозлился бай, схватил палку и прогнал Ярмата.
   Поплакала старушка, но что поделаешь — с господами разве поспоришь, и решила отдать среднего сына, Шарипа, баю в услужение.
   Только пришел он к баю, Саттарбай приказывает Шарипу:
   — Принеси сейчас же воды! — и дал вместо ведра сито, как раньше Ярмату.
   Только Шарип не пошел на реку, а сказал баю:
   — Ты что, надо мной издеваешься? Какой глупец воду в сите носит?
   Рассвирепел Саттарбай:
   — Ах, вот как, черная кость, ты еще спорить! — ударил палкой Шарипа и прогнал. Заплакала старушка вдова, слезами залилась. Но тут вдруг заговорил младший сын вдовы, Алдар:
   — Отпусти меня, мать, к Саттарбаю. Надо же нам с ним рассчитаться за все его "милости", что оказал он нашей семье.
   — Иди, — сказала старушка, — может, ты, Алдар, удачливее своих братьев будешь.
   Пришел он к баю, а Саттарбай первым же делом приказал Алдару:
   — А ну, пошевеливайся, черная кость, притащи сейчас же воды, да поживей!
   Сунул бай Алдару в руки сито и вытолкал взашей из дому.
   Алдар спорить не стал. Завернул по пути на базар, попросил у жестянщика таз, положил в него сито-так и принес Саттарбаю воды.
   — Эге, — сказал бай, — да из тебя, черная кость, человек выйдет!
   Стал работать Алдар в доме Саттарбая: двор прибирать, скотину кормить, землю пахать, поля поливать, да еще по ночам дом караулить. Не знал Алдар отдыха ни днем, ни ночью. А Саттарбай только ходит да покрикивает: Эй, черная кость, опять лодырничаешь!
   Вот раз собрался Саттарбай с женой, с чадами в гости. Оставил он Алдара дома и строго наказал:
   — Эй, черная кость, сторожи дом! Да смотри, чтобы все было в порядке: двор прибери, подмети, чтобы блестел, скаковой конь чтобы из кормушки голову не поднимал, ворота чтобы наглухо были заперты, в комнате для гостей чтобы пылинки не осталось.
   — Ладно, — сказал Алдар, — все сделаю, как приказываете, будьте спокойны.
   Вернулся бай с семейством из гостей домой, хотел открыть ворота — не тут-то было. Стучался бай, стучался, Алдар выглянул из-за забора и смотрит.
   — Эй, черная кость, — крикнул бай, — почему ворота не открываешь? Не видишь, кто приехал?
   — Как не видать, — отвечает Алдар. — Да только ворота теперь не открыть.
   — Что ты болтаешь, дурак? Почему нельзя ворота открыть?
   — Да вы же приказали их наглухо закрыть, чтобы никто не прошел. Вот я позади ворот новую стенку из кирпича и сложил.
   Никуда не денешься, пришлось баю смолчать. Перелез Саттарбай через забор и ахнул: земля вся была полита льняным маслом! Сколько было у бая в кладовой масла, все до последней капли Алдар вылил во двор.
   — Вай, какой убыток! — закричал бай. — Только сумасшедший мог погубить столько добра.
   — Я исполнил ваше поручение, господин. Вы же приказали мне, чтобы двор блестел. Вот он и блестит.
   Ничего не поделаешь, пришлось баю смолчать.
   Вдруг видит он, что его любимый скаковой конь мордой привязан к кормушке. Взвыл Саттарбай от ярости:
   — Что ты наделал?
   — Господин, вы же приказали, чтобы конь не поднимал головы от кормушки.
   Никуда не денешься, пришлось снова баю промолчать.
   Зашел он в комнату для гостей и от огорчения чуть не лишился разума: оказывается, Алдар, чтобы не осталось на стенках ни пылинки, сорвал всю дорогую алебастровую штукатурку с тонкой резьбой.
   Застонал Саттарбай, схватился за голову и, не сказав Алдару ни слова, убежал на женскую половину дома.
   Пришел бай к жене и говорит:
   — Дело плохо, жена, этот батрак, черная кость, настоящий сумасшедший. Складывай вещи, придется бежать, а то как бы он нас не загубил.
   Раскрыли они большие кожаные яхтаны и уложили в них все добро, а затем вышли крадучись во двор, чтобы запрячь лошадь в арбу.
   Алдару только этого и надо было. Потихоньку забрался он в самый большой яхтан и притаился в нем.
   Погрузили вещи бай с женой, сели на арбу и уехали, думая, что Алдар спит.
   Бай все погонял лошадь и похвалялся:
   — Хитрый Алдар, а я хитрее! Всю ночь и день бай гнал лошадь и только к вечеру остановился на ночлег на берегу реки. Стала тут байская жена охать и стонать:
   — Хоть слуга был, а то и костер разжигай, и ужин готовь.
   — Пожалуйста, пожалуйста, дорогие хозяева, — сказал Алдар, вылезая из яхтана.
   Бай и его жена только рты разинули. Сидят- молчат.
   После ужина бай и его жена притворились спящими. В полночь они стали сговариваться:
   — Как только Алдар, черная кость, заснет, столкнем его в воду.
   Все слышал Алдар и, едва только бай и его жена задремали, тихонько встал, надел на себя байский халат, повязал голову байской чалмой и осторожно разбудил жену бая.
   — Пора топить Алдара, — голосом бая прошептал Алдар.
   Спросонья жена ничего не разобрала и помогла Алдару столкнуть в воду своего мужа.
   Наутро жена бая проснулась, видит: Алдар ходит около арбы.
   — Эй, черная кость, ты что, со дна реки выбрался? Мы же тебя утопили.
   Тогда Алдар сказал:
   — Вы, госпожа, не меня бросили в реку, а своими руками утопили мужа своего, Саттарбая. Теперь я с ним за все его милости рассчитался.
   Повернулся Алдар и пошел своей дорогой.