Татарская народная сказка

ТРИ СЫНА

   В прежние времена жил в одной деревне человек. И было у него три сына.
   Как-то призывает отец своих сыновей и говорит:
   — Дети мои милые, когда я умру, придётся вам уходить отсюда в чужие края. — И дал он им один меч на троих. — Будете идти путём-дорогою, не ложитесь спать все вместе, стойте по очереди в карауле.
   Схоронили сыновья отца и вышли в путь-дороженьку. Долго ли, коротко ли шли, пришли к красивой речке. Наварили они похлёбку, наелись-напились и спать улеглись. Старший брат остался караул держать. А в этих краях жил аждаха (Аждаха – огромное одно- или многоголовое ящероподобное или змееподобное крылатое чудовище (восходит к мифологии Древнего Востока).). Учуял он человечий дух и захотел братьев съесть. Да не тут-то было: бросился старший брат на аждаху и разрубил его одним махом на куски. Потом отрезал ему конец хвоста и думает: «Возьму-ка на память», — завернул в тряпицу и положил в карман.
   Занялась заря. Разбудил он братьев:
   — Вставайте, братья, нам уходить пора.
   Только про аждаху не сказал им ничего. Встали братья и снова отправились в путь.
   Долго шли они. Вечер настал. Устали-притомились братья, на ночлег остановились. Два брата спать ложатся, а средний на караул встаёт. Вдруг среди ночи видит джигит: яркий свет вдали загорелся. «Дай, — думает, — пойду посмотрю, что за свет». Идёт и видит: страшный див лежит и не шевелится. Подошёл джигит поближе, а див спит крепким сном да похрапывает. Пока дожидался див, когда братья заснут, не стерпел, сам заснул. Взмахнул юноша отцовским мечом — и конец тут диву пришёл. Смотрит, что взять на память, а у дива драгоценный перстень на пальце сверкает. Отрубил он ему палец вместе с перстнем и в карман положил. Пришёл к братьям и будит их:
   — Вставайте, братья, уходить пора!
   Шли они, шли, настала третья ночь. Остановились на ночлег у стен незнакомого города,
   — Ложитесь, братья, спать,— говорит самый младший. — Я стеречь вас стану.
   Взял он отцовский меч и встал на караул. Долго смотрел он кругом, скучно ему стало, да вдруг заприметил, зашевелилось что-то вдали. Это шли тридцать девять воров казну падишаха грабить.
   Идут они друг за дружкой, гуськом, а юноша выходит им навстречу и спрашивает:
   — Куда путь держите?
   — Идём в город, дворец грабить.
   — Возьмите меня с собой, я тоже пригожусь.
   — А что ты умеешь делать?
   — Я умею хорошо лазить по крышам. Забрасываю на аркане крюк, а потом по нему лезу вверх.
   — Превосходно, этот человек нам пригодится, — говорят воры и берут его с собой. Стало их теперь ровно сорок.
   Приходят ко дворцу. Берут острый железный крюк на длинном аркане и забрасывают на крышу. Подёргали аркан — хорошо крюк держится. Говорят воры младшему брату:
   — Ну, лезь теперь, а мы тебя внизу подождём.
   Влез джигит на крышу, а там острым крюком кровлю оторвало на целых полтора метра, а в той дыре — казна падишаха.
   — Эй, вы! — кричит он ворам. — Лезьте сюда, я один не унесу, здесь золота видимо-невидимо.
   И стали воры лезть по аркану один за другим. А он убивает их по одному, у каждого отрезает по правому уху и на верёвочку нанизывает.
   Вот спустился он с крыши. Видит дверь. Открыл дверь, смотрит — три красавицы спят, дочери падишаха. Крошечная собачонка — «тяв-тяв» — лает на него. Снёс он мечом голову собачке. Взял дорогие узорчатые платки девушек, потом написал на клочке бумаги: «Вы надеялись на маленькую собачонку. Не будь меня, вы погибли бы сегодня». Оставляет он бумажку и на рассвете возвращается к братьям.
   Просыпаются дочери падишаха утром — нет платков. Смотрят — собачка мёртвая лежит. Принимаются они плакать — жалко платков. Мать с отцом спрашивают:
   — Что с вами?
   — Платки пропали.
   Тут видит падишах, собачка мёртвая лежит, а на столе записка: «Не будь меня, вы погибли бы сегодня», — написано там. Потом с визирями лезет на крышу. Видит, тридцать девять воров лежат, все мёртвые, у каждого по правому уху отрезано.
   — Обыщите весь город, а тридцать девять ушей мне доставьте, — говорит падишах.
   Ищут, ищут, не находят.
   — Во все дома заходили? — спрашивает падишах.
   — Всё обшарили.
   — Ни одного человека не пропустили?
   — Только что в город вошли три путника, видать, много бед претерпели, не похожи на подозрительных.
   — Приведите их сюда, — говорит падишах. — Приготовьте угощение.
   Приводят трёх братьев.
   — Кто вы такие? — спрашивает падишах.
   — Мы странники, идём своей дорогой, — говорят братья.
   — Вы очень устали, переночуйте здесь, — предлагает падишах и указывает им комнату. — Вот, ночуйте там.
   Приносят всякие яства и вина.
   «Здесь кроется какая-то тайна», — думает падишах и, взяв с собой одного из своих визирей, решил вместе с ним в щелку посмотреть. — «Интересно, о чём джигиты будут говорить?»
   Наелись-напились братья и повели такой разговор:
   — После того, как вышли из деревни, в первую ночь, когда я стоял в карауле, мы уже почти покойниками были. Гляжу, идёт аждаха, разинув пасть, пламя изо рта пышет, проглотить нас хочет. Ударил я его мечом и разрубил одним махом на куски. Вот, смотрите! — И старший брат выкладывает на стол хвост аждахи.
   Падишах и визирь только рты разинули от удивления. Тут заговорил средний:
   — Когда я стоял на карауле, мы ведь тоже чуть не погибли. Вы заснули, вдруг я вижу яркий свет вдали. Это, оказывается, див. Пошёл я туда, смотрю — спит. Разрубил я его сонного, тут и конец ему пришёл. Вот палец с его драгоценным перстнем, — говорит он и выкладывает на стол.
   Теперь настал черёд младшего брата.
   — В ту ночь, когда мы подошли к этому городу, вы заснули, а я в карауле остался. Вижу вдруг —- идут тридцать девять вооружённых воров. Друг за другом идут, гуськом. Вышел я им навстречу. «Куда, — говорю, — идёте?» «Золотую казну идём грабить», — говорят воры. «Тогда, — говорю, — и меня возьмите, я хорошо умею лазить по канату». Взяли они меня с собой. Пришли. Забросили крюк на крышу. Зацепился крюк. Я полез. Смотрю, большой кусок кровли оторвался, а там — золота видимо-невидимо. Крикнул я ворам, не могу, мол, один унести казну, лезьте сюда по одному. Лезут, а я каждого убиваю, отрезаю по одному уху и на верёвочку нанизываю. Так я уничтожил тридцать девять воров. Слез с крыши, открыл какую-то дверь, на меня собачонка махонькая тявкает, я и ей голову отрубил. Спали там дочери падишаха. Я взял их платки и записку оставил: «Не будь меня, вы погибли бы сегодня». Вот; братцы, — и выложил он на стол тридцать девять ушей.
   Тут входят в комнату падишах с визирем и обнимают джигитов. Отдаёт государь за этих джигитов трёх дочерей и ставит падишахами в трёх провинциях.
   И по сей день живут они там счастливо.