Осетинская народная сказка

БАЕВ КАЗИ

   Я женился, и был у меня шафер. Когда я в первую ночь входил в свою спальню, шафер мой ударил меня войлочной плетью, и я превратился в серого быка. Той же ночью он поехал на мне за солью и привез ее на мне. Когда я вернулся обратно, то стал опять таким, каким был.
   Во вторую ночь, когда я входил в дверь, он превратил меня в серую лошадь и за ночь заставил сделать по небосводу три круга. Когда же утром я вернулся, то опять превратился в человека.
   А на третью ночь я вошел с кинжалом в руке и присел рядом со своей женой. Снаружи кто-то поднял тревогу:
   — Тревога, Кази, выйди наружу, люди перебили друг друга!
   Я выскочил из комнаты, а он опять ударил меня войлочной плетью, и я превратился в серую породистую собаку. Я понимал, что ум мой при мне, но лишился речи. Со мной обходились, как с собакой: и один меня бил, и другой.
   Через какое-то время в местность Дедената заявился какой-то алдар проведать своих лошадей. Я подался туда; табунщики задержали меня у себя и сделали сторожевой собакой. Каждую неделю по приказу алдара они резали жеребенка и кормили меня вареным мясом: сырого мяса я не ел. В течение пяти лет я не допустил до коней ни волков, ни воров.
   Затем прибыл туда другой алдар, у которого волки беспощадно истребляли в большом количестве овец и баранов. Хозяин, у которого я охранял коней, уступил меня этому алдару, но предупредил его, чтобы каждую ночь он резал для меня овцу или барана, чтобы кормил и содержал меня очень хорошо. Алдар обрадовался и кормил меня очень хорошо, а я в свою очередь не дал волкам утащить даже одного козленка.
   Затем мой первый хозяин уступил меня третьему алдару, у которого волк уничтожал его скотину. Хозяин и его предупредил:
   — Я обходился с ним бережно, кормил и содержал его хорошо, ты тоже обходись с ним и корми его хорошо, иначе плохо будет.
   Тот надел мне на шею шелковую веревку и отвел меня к своим чабанам. Старшему чабану он наказал:
   — Вот этой собаке ты каждый вечер на ночь режь овцу или барана, предоставь ее собственной воле, обходись с ней хорошо, и она разделается с волками.
   Старший чабан в тот же вечер зарезал для меня барана, но мясо он съел вместе с другими чабанами, а мне кинул одни только кости. И тогда я обратился с мольбой к богу:
   — Боже, напусти такую непогоду, чтобы небо и земля, как говорится, избивали друг друга!
   Пошел проливной дождь, и один волк стал воем созывать других волков:
   — Пойдемте, утащим у этого чабана по одному барану!
   А другой волк воем же отвечает ему:
   — Там — Баев Кази, он нас перебьет. Если мы нападем на отару, то он круто расправится с нами.
   Я воем своим сообщил им:
   — Заверяю вас честным словом, что не причиню вам никакого вреда; нападайте, я тоже буду помогать вам!
   Я выпустил овец, волки напали на них и в один час истребили их. Сам я бежал и пришел на старое место Нальчика. Я умирал с голоду. Два мальчика сидели возле костра, а в золе у них были один чурек и одна лепешка. Я съел их, потому что умирал с голоду.
   — Вот собака съела наш чурек! — заплакали дети.
   Тем временем пришла к ним мать их и сразу же мне говорит:
   — Здравствуй, Кази, здравствуй! Где ты был? Ты перенес столько испытаний! Почему же ты до сих пор не обратился ко мне?
   Я лишен был языка, не мог говорить, но помахивал ей в ответ хвостом.
   — Подойди, — продолжала она, — съешь еще вот этот чурек и, не оглядываясь назад, отправляйся домой. Твой шафер совершил неслыханное злодеяние. Он увел твою жену и сделал ее своей женой. У него в кармане войлочная плеть. Постарайся каким-нибудь способом раньше него зайти в его спальню. Когда он и жена твоя заснут, ты поищи плеть в кармане его бешмета. Как только ты ее найдешь, проведи ею по себе и станешь тем, кем ты был. А затем ударь войлочной плетью его, и он превратится в того, в кого ты пожелаешь.
   Я вышел из Нальчика и за ночь прибыл домой. Открыл дверь спальни и залез под кровать. Они вошли в спальню со светильником; светильник они потушили. Когда они заснули, я пошарил в его кармане и нашел войлочную плеть. Я провел ею по себе и стал тем, кем был.
   А затем я сбросил с них одеяло, открыл их и обратился с мольбой к богу:
   — О боже, обрати их, причинивших мне столько страданий, в осла и ослицу!
   И они превратились в осла и ослицу.
   Утром я вошел в хадзар, построенный мной, к своей матери и к своему отцу.
   — Где ты пропадал, что тебя не видно было дома? — стали спрашивать они меня.
   Я им ответил:
   — Я отправился в Балкарию и находился там.
   — Почему ты так поступил? Почему ты бросил свою жену? Твой шафер женился на ней, — сказали мне с плачем и мать, и отец.
   — Ничего! Он сам себя покрыл позором. Вон я пригнал тебе, отец, пару ослов, на которых ты можешь работать.
   Дигорцы любят скотину; отец побежал в хлев и, увидев осла и ослицу, обрадовался:
   — Да, они для нас — хорошая рабочая скотина!
   А потом я спросил их, как будто бы не знал этого:
   — А где же мой шафер и жена?
   Они мне ответили:
   — Они бежали. Их здесь больше нет.
   На этом они успокоились. На ослах же я работал до тех пор, пока не состарился.
   У Бадзиевых бывалым охотником был Бадзи. Однажды он вышел на охоту и над Ахсарисаром убил оленя. Он развел костер, приготовил шашлык, поел, насытился. Для оленьей туши он устроил шалаш, положил туда тушу и прикрыл ее оленьей же шкурой. Остатки шашлыка он взял в свой подол и направился домой. Когда он отдалился от шалаша довольно далеко, шалаш завалился. Бадзи оглянулся назад и видит: олень стал таким, каким был, и пустился наутек.
   Пораженный виденным, Бадзи вскричал:
   — О единый бог! Я видел чудеса, твое чудо — не чудо, но более чудесного, чем это, я нигде и никогда не видел!
   А олень отвечает ему:
   — Я — не чудо! Не удивляйся мне! Чудо чудеснее меня в доме Баева Кази.
   — В таком случае я должен выяснить это! — сказал Бадзи. И он пустился в путь в Дигорию и очутился в местности Донмайта. Там он повстречался со мной.
   — Добрый день! — сказал он мне. — Не знаешь ли Баева Кази?
   — Знаю. Он — мой сосед.
   Я привел его в село, завел в свой дом, приготовил для него ужин. После ужина Бадзи мне сказал:
   — Прошу тебя, проведи меня к Кази: у меня к нему есть небольшой разговор.
   — Кази — я сам, хозяин твой.
   — В таком случае мне хочется переговорить с тобой наедине, — сказал он мне.
   Я завел его в отдельную комнату, и Бадзи поведал мне, как он убил оленя, как тот ожил и заговорил с ним, — вот все это он мне рассказал.
   — Да не простит бог врагу, нельзя мне об этом говорить, — сказал я ему, — но они, наверное, уже больше не мое достояние, и я скажу тебе все.
   И я тоже рассказал ему свою историю от начала до конца.
   — Шестьдесят лет, — сказал я, — таскал я на них дрова. Сегодня же ночью они подохнут, наказание было назначено им до этого времени.
   Он переночевал у меня, а утром я вывез подохших осла и ослицу в поле, за село.