Мифы Египта

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ

Похоронный ритуал

   Египтянин прожил долгую, счастливую жизнь. Но вот душа Ба покинула его. Он умер.
   Согласно верованиям древних египтян, человек после смерти не только «соединялся» с богом Осирисом, но и сам становился Осирисом. (В древнейшие времена с Осирисом отождествлялись только умершие фараоны. Начиная примерно с XVII–XVI веков до нашей эры Осирисом считался любой умерший египтянин. К его имени прибавлялось имя загробного бога: например, о каком-нибудь Яхмесе после смерти говорили Яхмес-Осирис.) Если у покойного был взрослый сын, он «становился» Гором. А родственницы умершего — его сестра и жена — превращались на время ритуала в Нефтиду и Исиду.
   Оплакав усопшего и облачившись в голубые траурные одежды, родственники относили тело в «Дом Золота» — в мастерскую бальзамировщиков.
   В течение семидесяти дней — поскольку Исида, Нефтида и Анубис восстанавливали разрубленный труп Осириса ровно семьдесят дней бальзамировщики изготавливали мумию. Сперва они омывали тело водой из Нила, после чего оно становилось священным и называлось Сах. Затем, после того как парасхит делал надрез на животе, бальзамировщики извлекали внутренности и опускали их в специальные погребальные сосуды — канопы. Эти канопы изготавливались в виде богов Загробного Царства: Дуамутефа, Кебехсенуфа, Имсета и Хапи. (Не следует путать это божество с Хапи — богом Нила.) Их доверху наполняли специальными настоями из трав и наглухо закрывали крышками.
   Закрыв канопы, бальзамировщики обрабатывали тело различными смолами, снадобьями из благовоний и трав и туго пеленали его матерчатыми бинтами.
   Бальзамировщиков было пятеро. Самый главный из них надевал маску шакала и становился богом Анубисом. Четверо его помощников надевали маски Дуамутефа, Кебехсенуфа, Имсета и Хапи.
   Родные и близкие должны были следить, чтобы все похоронные обряды соблюдались самым строжайшим образом. Ни один из ритуалов нельзя было нарушить, ни одно магическое заклинание нельзя было забыть. В противном случае Ка покойного был бы жестоко оскорблен пренебрежением к себе со стороны живых. Ка не прощал обид. Он становился злым демоном и вечно преследовал свой род, насылая беды и мстя не только своим родственникам, но и их далеким-далеким потомкам.
   Если египтянин был беден, его мумию клали в простой деревянный гроб. На стенках гроба, с внутренней стороны, писали имена богов, которые должны были оживить умершего и проводить его в Дуат, а на крышке — обращение к владыке мертвых: «О ты, Уннефер, (Уннефер — «существо благое», самый распространенный эпитет Осириса. От него произошло русское имя Онуфрий.) благой бог! Дай же этому человеку в твоем Царстве тысячу хлебов, тысячу быков, тысячу кружек вина».
   Гробы состоятельных египтян клали еще и в каменные саркофаги. Очень часто для мумии делали несколько футляров в форме человеческой фигуры, которые включались один в другой.
   Погребальная процессия, оглашая окрестности плачем и стонами, переправлялась на лодках через Нил. Часто для оплакивания богатых вельмож специально нанимали плакальщиков и плакальщиц. Эти люди за небольшую плату профессионально изображали плач и страдания по умершему, усиливая тягостное впечатление.
   На западном берегу процессию встречали жрецы, облаченные в маски богов Преисподней. Они вели родственников к гробнице. Эту гробницу покойный, как правило, заказывал еще при жизни. За очень большую цену он покупал в некрополе штольню — горизонтальный или чуть наклонный тоннель, прорубленный вглубь скалы. Став владельцем штольни, египтянин опять же за очень высокую плату нанимал камнетесов, писцов, скульпторов и художников, которые разукрашивали стены гробницы рельефами, надписями, содержащими различные заклинания, высекали статую для души Ба и статуи богов, которые должны были охранять саркофаг, а также изготавливали всякую утварь — все, что пригодится покойному в Дуате, когда он оживет: кресла, одежды, амулеты, оружие и священные книги.
   Своим «вечным пристанищам» — гробницам — египтяне уделяли гораздо больше внимания, чем земным жилищам. Греки говорили, что «вся жизнь египтянина состояла из приготовлений к смерти».
   У входа в последнее, вечное, пристанище египтянина погребальная процессия останавливалась. Гроб опускали на землю, и жрецы, облаченные в одежды и маски богов Дуата, совершали над мумией обряд «отверзания уст».
   Этот обряд символизировал приход Гора к мумии отца и воскресение Осириса. Совершался он так. Жрец в маске сокола, изображавший Гора, касался жезлом губ покойного и клал ему на грудь амулет в виде глаза. Это означало, что Гор принес свой глаз и дал его проглотить Осирису. Обряд «отверзания уст», согласно верованиям, возвращал умершему способность есть, пить, дышать и, самое главное, говорить. Ведь по пути в Великий Чертог Двух Истин ему придется заклинать загробных стражей, чтоб они пропустили его.
   Закончив ритуал, жрецы относили гроб в усыпальницу и ставили в каменный саркофаг. Вход в гробницу опечатывали печатью некрополя, тщательно заваливали камнями и щебенкой и маскировали.

Воскресение и путешествие по Преисподней

   Наступал день, когда к мумии прилетала душа Ба. По ее зову в гробницу являлись боги подземного мира и с помощью магии возвращали умершего к жизни.
   Воскреснув, египтянин оказывался перед каменными вратами, которые охраняли два чудовища. Умерший должен был приблизиться к ним и сказать:
   — О великий владыка Дуата Осирис! Я пришел к тебе, чтобы обрести блаженство в твоем Царстве. Сердце мое безгрешно. Пусть же твои стражи откроют врата и пропустят меня!
   Еще при жизни каждый египтянин должен был прочесть священный папирус, который назывался «Книга Мертвых». Эта книга содержала подробное описание Загробного Царства; в ней перечислялись имена всех демонов, охраняющих врата, а также заклинания, которые необходимо было знать умершему, чтобы благополучно миновать все преграды и избежать опасностей.
   На тот случай, если египтянин вдруг забудет какое-либо заклинание или, заблудившись в Дуате, не сможет найти дорогу в Великий Чертог Двух Истин, ему помимо амулетов и прочей погребальной утвари обязательно клали в гроб «Книгу Мертвых». А самые важные заклинания высекали еще на стенках гробницы.
   Сразу за первыми вратами начинались две извилистые тропы. Обе они вели к Чертогу Двух Истин; оставалось только решить, по какой из тропинок безопаснее идти. Впрочем, в обоих случаях путь предстоял нелегкий. Тропы разделяло огненное озеро. Бешено ревело пламя, сверху на голову сыпались раскаленные угли, душил и выедал глаза ядовитый дым. Чтобы не задохнуться, умерший должен был иметь при себе деревянную фигурку бога воздуха Шу.
   На берегах озера жили страшилища — драконы, демоны, змеи, и безнаказанно пройти по тропе мог только тот, кто знал имена стражей, заклинания и имел при себе волшебные амулеты, спасающие от бед и опасностей. За озером тропинки вновь смыкались. Здесь дорога упиралась во вторые врата.
   Чтобы облегчить умершему странствие, боги создали в Загробном Царстве ариты. Это были тихие безопасные уголки. Ни змеи, ни скорпионы в ариты не заползали. Здесь покойный мог отдохнуть и набраться сил для дальнейшего путешествия. Но, опять же, не всякий мог войти в ариту. Для этого надо было знать волшебные заклинания и, разумеется, имена демонов, стоящих на страже.
   Пройдя все врата, умерший наконец достигал цели своего путешествия Великого Чертога Двух Истин.

Суд Осириса и вечная жизнь в Полях Камыша

   На пороге Великого Чертога умершего встречал шакалоголовый бог Анубис.
   — Приветствую тебя, великий среди богов Загробного Мира! Я пришел к тебе, господин мой, — говорил умерший, согнувшись в поклоне до земли.
   Бог смерти хранил величественное безмолвие. Выслушав приветствие, он брал египтянина за руку и вел в зал, где должно было вершиться Загробное Судилище.
   Они шли мимо каменных статуй и мимо колонн, обвитых живыми змеями. Из темноты навстречу им то и дело выползали чудовища и, оскалив пасть, требовали назвать их имена.
   Но вот открывались последние двери, и умерший вслед за Анубисом вступал в зал Суда.
   Здесь в тишине и торжественном полумраке сидели боги-судьи. Они делились на две группы — на Великую и Малую Эннеады. (Слово «эннеада» в переводе с греческого языка означает «девятка». Однако в Великую Эннеаду входило 11 богов, а в Малую — 42.) Перед каждой из двух Эннеад египтянин должен был держать ответ за свои земные дела, дважды должен был доказать, что его клятвы в собственной безгрешности не лживы, а истинны. Поэтому зал Суда и назывался Чертогом Двух истин.
   Головные уборы всех судей украшало перо Истины — перо богини Маат.
   Великая Эннеада, в которую входили Ра, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Нефтида, Исида, Гор — сын Осириса, Хатхор, Ху (Воля) и Сиа (Разум), начинала допрос умершего.
   — Кто ты? Назови свое имя! — требовали боги.
   Покойный называл себя.
   — Откуда ты прибыл? — следовал второй вопрос.
   Подсудимый называл город, в котором он жил.
   Когда допрос заканчивался, перед Великой Эннеадой выступали Месхент, Шаи и душа Ба покойного египтянина. Они подробно рассказывали, какие этот человек совершал в жизни хорошие и дурные поступки.
   Если кто-либо из богов требовал сурового наказания для грешника, Исида, Нефтида и Нут вставали на его защиту. Египтяне изображали этих богинь на саркофагах в виде женщин с распростертыми крыльями, потому что распростертые крылья считались символом защиты.
   Ответив на все вопросы, умерший приступал к «Исповеди отрицания»:
   — Я не совершал несправедливостей против людей, — каялся он. — Я не притеснял ближних. Я не грабил бедных. Я не делал того, что неугодно богам. Я не подстрекал слугу против его хозяина…
   Так покойный перечислял сорок два преступления и клятвенно заверял богов, что ни в одном из них он не виновен.
   После «Исповеди отрицания» умерший обращался к Малой Эннеаде. Называя по имени каждого из сорока двух богов, он вновь перечислял сорок два преступления и клялся в своей непричастности к ним.
   Затем боги приступали к взвешиванию сердца покойного на «Весах истины». На одну чашу весов клали сердце, на другую — перо богини Маат, символизирующее справедливость, правду и правосудие. Если стрелка весов отклонялась, покойный считался грешником и Великая Эннеада выносила ему обвинительный приговор.
   Умерший в отчаянии падал на колени, моля о пощаде. Но боги оставались безучастными к запоздалому раскаянию. Имя грешника объявляли несуществующим, а сердце отдавали на съедение богине Аммат «Пожирательнице», чудовищу с телом гиппопотама, львиными лапами, львиной гривой и пастью крокодила. Чавкая и рыча, Аммат съедала сердце, и египтянин лишался жизни — теперь уже без надежды на воскресение, навсегда.
   Если же чаши весов оставались в равновесии, это значило, что плохие дела покойного уравниваются его хорошими поступками, и он признавался оправданным. Великая Эннеада торжественно оглашала свое решение даровать ему вечную жизнь, и бог Тот записывал на папирусе имя египтянина.
   Бог Гор брал умершего за руку и вел его к трону владыки Преисподней Осириса. Во все время Суда Осирис молча наблюдал за происходящим. Он не принимал участия ни в допросе умершего, ни во взвешивании сердца, а только освящал весь ритуал своим присутствием.
   Умершего проводили мимо сидящего на престоле бога. На этом Суд заканчивался. Оправданный египтянин мог теперь отправиться к месту вечного блаженства — в Поля Камыша. Туда его сопровождал бог-покровитель Шаи.
   В Полях Камыша умершего ждала такая же жизнь, какую он вел и на земле, только здесь царило полное изобилие и никогда не бывало засух и неурожаев. Семь Хатхор, Непри и другие боги обеспечивали египтянина пищей, делали его загробные пашни плодородными, а его скот — тучным. Чтоб покойный мог наслаждаться отдыхом, чтоб не пришлось ему самому обрабатывать поля и пасти скот, в саркофаг клали ушебти — деревянные или глиняные фигурки писцов, жнецов, пастухов.
   Ушебти — «ответчик». Шестая глава «Книги Мертвых» рассказывает о том, как заставить ушебти работать. Когда в Полях Камыша боги позовут покойного на работу, человечек-ушебти должен вместо своего хозяина выйти вперед и откликнуться: «Я здесь!», после чего отправиться работать, куда ему прикажут.
   Богатые жители Та-Кемет могли купить себе для вечной жизни сколько угодно ушебти. Те, кто был победнее, покупали их 360, по одному на каждый день года. Бедняки же покупали одного-двух человечков, но вместе с ними клали в гроб список трехсот шестидесяти таких «помощников». Благодаря чудодейственным заклинаниям перечисленные в списке человечки оживали.